На грани фола - Страница 55

Глава 18

Ровно в десять утра, выбритый и свежий, Дронго уже сидел в кабинете менеджера отеля, где собрались начальник полиции Орхан Кямал, следователь Али Намык Хасан, президент клуба Лев Бочкарев, старший тренер Райнер Веземан и он сам. Шестым в комнате был переводчик-гагауз, который должен был помогать Льву Евгеньевичу в беседе с присутствующими. Увидев Дронго, Бочкарев добродушно покачал головой:

– Вы у нас, оказывается, мастер силовых единоборств. Наш доморощенный Джеки Чан. Я уже сообщил господину начальнику полиции, что мы отказываемся от ваших услуг, но он все равно решил пригласить вас на наше утреннее заседание.

Дронго отвернулся. Ему совсем не хотелось разговаривать с Бочкаревым. Веземан сообщил, что скоро должен прибыть вице-президент клуба Григорий Богуцкий, который прилетел утренним рейсом и теперь направляется в отель.

– Вчера мы опросили всех, кто находился в комнате рядом с убитым, – сообщил следователь. – Мы точно установили, что никого из чужих в комнате не было, никто посторонний не заходил, а все стоявшие на столиках бутылки и стаканы оказались чистыми и не вызывают никаких подозрений. Все, кроме стакана, из которого пил погибший врач Юхнин. Даже бутылка, которую он сам открыл и из которой разлил воду в два стакана – себе и господину Григурко, чистая. Значит, яд в виде синильной кислоты могли положить только в конце вашего совещания, когда все поднялись, чтобы выйти из комнаты. Должен сказать, что там нет установленных видеокамер, и мы не можем увидеть, кто именно подходил к первому левому столу. Но за этим столом сидели шесть человек: три ваших вратаря – господа Епифанцев, Третьяков и Гумаров, господин Григурко, господин Айдамиров и погибший. Больше там никого не было. – Он достал большой лист бумаги, на котором были расчерчены столы, и указал на левый первый стол. – Когда все поднялись, чтобы уходить, мимо первого стола могли пройти еще и сидевшие за правым первым столом гости. Это еще шесть человек: госпожа Марина Фарбер, господа Бабаян, Чаржов, Олегов и двое ваших футболистов, Гаврилов и Кирхгоф. Вчера мы несколько раз все проверяли. Если бы к первому левому столу хотел подойти кто-то из остальных членов команды, ему пришлось бы идти наперерез всем выходящим и его бы наверняка запомнили. Таким образом, число основных подозреваемых равно одиннадцати. Плюс еще двое, которые теоретически тоже могли положить яд в стакан. Это сидевшие в президиуме господа Веземан и Чирко.

– Зачем мне травить собственного врача? – не понял Веземан. Переводчик переводил слова следователя Бочкареву на русский, а Дронго переводил их на английский для Веземана.

– Мы говорим о теоретической возможности, – продолжал следователь. – Таким образом, нам удалось установить, что круг подозреваемых может быть основательно сужен до сидевших за двумя первыми столами и двоих тренеров из президиума. У остальных не было даже теоретической возможности совершить преступление.

– Предположим, что вы правы, – согласился Бочкарев, выслушав перевод, – но тогда все равно остается тринадцать подозреваемых. Что вы с ними будете делать? Как определить, кто именно мог отравить нашего врача?

– Никто, – вмешался Веземан. – Про нас с Чирко вообще глупо даже думать. Футболисты – настоящие бойцы, они бы на подобное не пошли. Марину вы, господин Бочкарев, знаете уже много лет. Григурко, Олегов, Айдамиров, Чаржов – все это проверенные люди, которым мы абсолютно доверяем. Никто из них не мог совершить подобного ужасного убийства. Может, там просто стоял немытый стакан или в нем уже был этот яд?

– Это мы тоже проверили, – сказал следователь. – Все стаканы вышли из мойки, и за них отвечал конкретный человек. Он лично протирал каждый стакан. Никакого яда там не было. И потом, не забывайте, что, когда Юхнин выпил вместе с Григурко свою воду в первый раз, все было в порядке. В стакане была чистая вода, только потом там появился этот яд. Только потом. Значит, его бросил кто-то из названных вами лиц.

Как только он закончил говорить, в дверь постучали. Это был сотрудник полиции, который доложил, что приехал господин Богуцкий.

– Пусть войдет, – разрешил начальник полиции.

В комнату вошел Григорий Трофимович Богуцкий. Высокого роста, худощавый, подтянутый, в модных очках в легкой оправе, с красиво уложенными темными волосами. Ему было чуть больше сорока. Он поздоровался с каждым из присутствующих за руку, даже с переводчиком, и уселся рядом с Бочкаревым.

– Это наш первый вице-президент, отвечающий за кадры и финансы, – представил его Бочкарев.

– Теперь, господа, вы знаете, что именно там случилось и кого мы можем подозревать, – продолжил беседу следователь. – Поэтому сегодня мы начнем новые допросы именно оставшихся тринадцати человек, один из которых, вероятно, и есть убийца.

– Среди них нет убийцы, – твердо сказал Веземан, – нужно искать в другом месте. Проверьте свою комнату; может, яд попал в стакан случайно, например свалился сверху. Какая-нибудь кислота или краска.

– Мы этот вариант тоже проверили, – сообщил следователь, – ничего сверху в стакан упасть не могло. Вчера вечером там работали наши эксперты. Нам важно понять, почему убили именно врача. Если мы поймем мотивы, то быстро выявим исполнителя.

– Мы сами ничего не понимаем, – крикнул Бочкарев, выслушав перевод, – если бы знали, то сразу вам сказали бы. И учтите, что у нас завтра вылет в Санкт-Петербург. Команда готовится к серьезной игре против роттердамского «Фейеноорда». К квалификационным играм для выхода в групповой турнир Лиги чемпионов. И мы должны знать, кто этот убийца, до завтрашнего вылета.